Из недавнего путешествия во сне, проснувшись, мне удалось вспомнить лишь всего  один небольшой фрагмент, где мы  с каким-то товарищем шли по деревне и зашли в один старый двор, с подкосившимися воротами и обветшалым,  разваливающимся, маленьким домиком, вся территория которого, заросла зеленой и сочной травой, как бывает, когда хозяйство давно пустует. Из всех деревянных построек более-менее сохранилась только баня. Мы прошли в эту баню и обнаружили там девяностолетнюю бабушку, занятую стиркой.

     Судя по обстановке внутри помещения, стало ясно, что бабка там же и проживает, а точнее доживает свои деньки. Снизу, в стене, виднелись огромные щели, откуда дул пронизывающий ветер. Сырые полы и влажный воздух, ударял в лицо, как только просунешь голову за порог. Скамейка, стоявшая вдоль стены,  была для старушки спальным местом, а лежащая на ней фуфайка - матрацем и подушкой. Темная загорелая кожа лица вся в сплошных, и древними, как скалы морщинах, иногда виднелась из-за обвисающего на голове черного платка и одета она была тоже во что-то темное.

     Парень, что был со мной о чём-то говорил с ней, но мне, глубоко задумавшимся от впечатления человеку, остановившему взгляд на покрытом копотью потолке  бревенчатого сруба, было едва слышно. И замедляя бег мыслей, я спросил:" Что же вы, бабушка в доме то не живете? Здесь же дует, холодно - простудитесь?". Бабушка, что-то бормотала в ответ, совсем не по теме, про какие-то бытовые неурядицы, ворчливо высказывая свое мнение о чем-то, будто разговаривала с недолюбливающей ею сплетницей-соседкой по улице. Она не отвлекаясь продолжала стирать, вынимая из тазика с водой белье и технично выжимая и развешивая их на полу гнилые веревки, протянутые от юшки по углам. Я заметил, что вода в тазике не порошковая и не нашел там нигде даже куска мыла. То есть бельё она просто полоскает в пресной воде, причем делает это от зари до зари, и ей неважно: грязное оно, ношенное или нет; и главное, так старательно шоркает - прямо на совесть. Как только белье высыхает или найдется еще какая-нибудь тряпка - снова начинается стирка. Можно подумать, что это - фобия или стиромания, но для мне стало очевидным, что бабка просто выжила из ума. Причем не просто чокнулась или там, что-то "замкнуло", а типа помутнения ума, вызванное  глубокой старостью. Ее костлявые руки работали так ловко, что они не казались уставшими от нагрузок, ведь делая это всю свою долгую жизнь, она не замечая того, стала своего рода "асом". Подумать только - всю жизнь! Начиная с раннего детства: стирка, уборка, готовка и все прочее и подобное. Причем в темноте, сырости, без техники и электричества, в нищете... Даже сегодня она целыми днями ничего не ест, попив лишь чаю с печенькой. И в итоге вот - одинокая старость, настигающая каждого из нас и нет разницы между причинами: "почему?", да "как?". Вот она - концовка сюжета по сценарию жизни, написанная надмирной реальностью. И это еще не эпилог! Эпилог будет лишь после наступления смерти, если же конечно будет кому его написать...

Приснилась свадьба подруги. Всё чин по чину -: белое платье, множество гостей, жених в смокинге, подруга - в доступном свадебном платье. Внезапно подруга подходит ко мне и говорит: "Спаси меня. Я не должна выходить за него". Я не могу ничего понять, потому что знаю и ее и ее будущего мужа очень хорошо. Пытаюсь удержать невесту за руку чтобы поговорить, но она вырывается и убегает. а вокруг гости уже начинают напиваться, кто-то танцует, кто-то ест оливье и т.п.
Внезапно обнаруживаю себя на улице. Ночь, морозный воздух, над головой звездное небо.Вокруг какие-то гаражи и вдалеке вижу невероятно высокий небоскреб. Каким-то образом обнаруживаю в себе супер-способность - приближать объекты (как зум в фотоаппарате). И вижу, что на крыше стоит какой-то мужик и машет мне рукой. Я понимаю, что это знакомый мне человек. Я знал его очень давно, но с того времени мы не общались по каким-то причинам. Вроде как он мне насолил. Я иду в сторону здания. Оно становится всё больше и больше. Подошел к нему и этот мужик с крыши протягивает мне руку. Не могу объяснить как такое возможно - но я хватаюсь за нее и буквально взлетаю вверх. с невероятной скоростью. Вокруг всё мелькает - огни ночного города, машины, над головой - небо испещренное звездами. А я лечу. Оказываюсь на крыше. Мы о чем-то говорим с этим мужиком. О чем-то очень важном, но я не запомнил ни слова из беседы.
И я снова оказываюсь на той свадьбе. Все гости уже пьяны вхлам. Кто-то дерется, кто-то орет песни. Невеста - вся измазана в торте с заплаканными глазами ругается на жениха. Родители невесты пытаются ее успокоить. .

В помещении, похожем на школьный спортзал, такой же, как фильме Никиты Михалкова "двенадцать", сидел я, и ещё кто-то, на длинной скамейке за длинным столом. Что я там делал? Насколько помню - ничего, просто сидел и наблюдал, как на самом конце скамейки, лежал и спал мой отчим, наяву который уже больше десяти лет назад, как умер. Рядом с собой на стол он поставил бутылку свежего, холодненького и забористого пива, чтобы проснувшись, легко и быстро утолить жажду без труда, протянув лишь руку. Спать на узкой доске упираясь о стену ему было неудобно и он время от времени переворачивался делая паузы в композиции своего затяжного храпа. Падающий с маленьких окон свет на стол, освещал бутылку с пивом и отражающие пузырьки с газом один за другим, поднимались вверх и лопались, достигая поверхности золотистой жидкости.

Спустя некоторое время мы вышли на какое-то кладбище, где было много свежих могил. Я увидел гроб, но с личностью оказавшийся в нем, одетым в шикарный дорогой костюм я не был знаком и каких-либо чувств скорби не чувствовал. Мне показалось, что крышку гроба не закрыли до конца, со стороны головы покойного и, когда его закапывали, то как-то близко к поверхности - на десяти сантиметровой глубине. Я обратился к хоронившим, негодуя, что после первого дождя все вылезет наружу и уже представлял себе эту неприятную картину, но они молчали и своим странным поведением дали мне понять, что так у них задумано и такие здесь правила. Лезть не в свое дело, затрагивая эту дурацкую тему я больше не стал и очутился у кого-то в гостях, где кроме меня было еще много народу, в том числе и некоторые родственники, но мероприятие не было похоже на поминальный ужин, скорее на встречу поэтов-неудачников. Мой дядька подходя к столу, что-то объяснял про спиртное. Он говорил, что у них тут кроме этого предложенного им напитка ничего нету, но люди не жалуются - вполне приличный суррогат, после которого не у кого еще не наблюдалось тяжелое похмелье. Но что бы он не говорил, предлагая водку, желание пачкать свой разум алкоголем у меня не возникало, так как и наяву в этом вопросе я абсолютно категоричен.

Между делом я разговорился с человеком, которого в тоже время не видел и беседовал с ним, как бы мысленно, ну можно сказать телепатически. Речь шла о недавно покинутом всеми жителями городе. Он рассказывал, что раньше тоже жил в том городе, но из-за последних событий пришлось оставить жилье. Поначалу, когда все стали сбегать он решил переждать, надеясь на перемену в лучшую сторону, но убедившись в обратном, вывез оттуда жену и детей. А сам иногда возвращается в их старую квартиру, чтобы совсем ее не запустить, поддерживая признаки жизни. Я попросил его стать моим проводником и он согласился сказав, что знает безопасный путь, но идти туда возможно станет только зимой, когда подморозит и все покроется снегом. Я пытался выяснить для чего это так нужно, но ответа не последовало. Что случилось с этим городом я не знал, известно мне лишь то, что он пустует уже примерно два или три года. Мне не терпелось отправится в путь, но до ближайшего заморозка еще было далеко и я только подумав, сразу же очутился на снежной степной дороге, которая пролегала среди глубоких сугробов.

Сначала была зима, вечером пришел человек и расстрелял всех в здании напротив, а я фотографировал его.Затем купил кота, но он не давал погладить себя, шипел, царапался. В последствии я был разочарован, так как на самом деле хотел серого кота, но стоил очень дорого.Был в каком-то израильском городе на картинном аукционе, таскался с тяжелым ноутбуком, где меня просили искать статьи на википедии. Это было почти на открытом воздухе, у подножия гор где возле арок-террас был водоем не больше метра в глубину.Потом я ушел, очутился в каком-то городке-отеле, где на последних двадцати этажах располагались заброшенные цеха, палаты и казармы с полу-разбитыми окнами, измазанными известью и белоснежными стенами, а внизу - яркий цветущий город со скамейками и фонтанами, но без единой души. Затем я решил возвратиться в свой номер, встретил девушку, которой запихивали в рот ампулы и взрывали.Сбежал с ней в лифт, но она исчезла. Спустился на нижний этаж, там был выход в зимний мегаполис тоже без единой души, много белой пластмассы и пленки, всё было будто под разлитым азотом, трескалось, как картонное, исходил запах лекарств и старого холодильника. Потом я встретил много девушек, спросил как мне позвонить домой, но они не слушали меня и вместо того чтобы дать вменяемый ответ предложили деньги под проценты. Потом прибежал парень, запихивавший ампулы, сказал что они ненастоящие, и мне пришлось снова вернуться в белое здание и что-то искать среди белоснежных стен, бегая с тяжеленным ноутбуком и волоча провод от зарядки. 

Оказался во сне у себя в комнате. За ноутбуком. Смотрел новости. По ним передавали, что произошло совершенно беспрецедентное по своей жестокости нападение на университет. Следующий репортаж был о том, что мир начали заселять двойники людей – совершенно неизвестные науке органические существа, которые подменяют людей. Более того, они свято верят, что именно они и есть настоящие люди, а мы (люди обычные) их двойники. Если человек увидит своего двойника – то в 99% случаев его ждет смерть.

Не так давно приснился следующий сон. Я оказался в гостях у молодой пары. Мы сидели, общались, играли в приставку. Как вдруг парня начинает трясти как в припадке. Он накидывается на меня – я со всей дури выталкиваю его. Он нападает на свою жену – мы кое как от него отбиваемся и закрываем в комнате, а сами выбегаем из квартиры. В совершенном недоумении мы выбегаем на улицу – там большая сцена и проходит какой-то рок-концерт. Собралась толпа народа. Внезапно раздается душераздирающий крик. На толпу нападают зомби. Мы понимаем, что и с другом случилось то же самое – он стал мертвяком. В городе полная задница – зомби заполоняют улицы. Дальше всё как при перемотке – начинается чуть ли не конец света. Зомби захватывают город за городом.

Приснилась полнейшая шиза. Я – в средневековье (вылитый «Скайрим»). Прихожу к оружейнику с целью купить у него оружие. Правда оружие тут крайне необычное – оно создается из похищенных еще в детстве людей. В результате особых тренировок из их душ буквально выжигают все чувства двух чувств – жажды крови и ярости. В итоге – это «человекообразное оружие» полностью подчинено воле его хозяина. Оно (так как у этих людей нет пола) наносит урон так же как и обычный меч. Хозяин управляет им с помощью специальных колец и браслетов.

Оружейник предупреждает меня о следующих нюансах: оружие не может убить своего хозяина и оно не способно убить другое такое же оружие. Но самое главное – оружию нельзя присваивать имени. Иначе оно выйдет из под контроля. Я выбрал себе два меча – молодую девушку восточной внешности и парня, по виду - европейца. Получив от мен мешочек с золотом, оружейник снова дает мне наставления и после этого отпускает.

Осознал себя во сне – в какой-то незнакомой комнате. Прямо передо мной на всю стену увидел огромный аквариум с десятком экзотических рыб. Фон для аквариума был очень яркий – в виде каких-то невероятных водорослей и кораллов.

    Неизвестно куда и с какой целью, и не придавая этому значения, я шёл по серому, осеннему полю, с группой незнакомых мне людей, одетых, как и я в походную одежду. Мы приближались к Николо-Берёзовскому шоссе, на краю которого стояли старые, брошенные приборы, похожие на пульт управления: с рычагами, кнопками и телефонными аппаратами. Возле них, вдоль дороги, росли кустарники, высыхающего , но ещё колючего шиповника. Рассматривая находку мы вспоминали, как все это было и работало в советские времена и от всплывающих, ностальгических переживаний, мне не хотелось покидать это место. Но надо было двигаться дальше по оврагу и через триста метров подняться на проезжую часть и перейти дорогу. Перед нами лежал огромный район строящихся или начатых стройку, но оставленных кем-то   многоэтажек , где ещё не было ни тротуаров, ни дорог, а только глинистая земля с засохшими булыжниками, где сам чёрт сломает ногу. Слева вдалеке виднелась опушка хвойного леса, а впереди лишь широкий ровный горизонт, граничащий с хмурым и пасмурным небом...

Лег в обед отдохнуть и отключился. Практически сразу начал сниться сон, который оказался пожалуй самым шизофреническим за всё время. Я и еще трое человек сидим за круглым столом. На столе – карты каких-то помещений, циркули, линейки, гильзы от патронов, пара стволов. Я осознаю, что мы затеваем ограбление – то ли банка, то ли инкассаторской машины.