Снится мне, что я живу в доме Художника. Я до конца не знаю, чем я занимаюсь, кто я для него: любовница - да, друг - да, психолог - да. Художник молод (38 лет), может не гений, но успешен и известен в широких кругах. Он в меру капризен и, как все люди искусства, находится под властью своего настроения. С нами в доме живет молодой человек, который занимается юридическими и бухгалтерскими делами Художника, а так же женщина, на чьих плечах хозяйство дома. Мы все трое любим его, каждый по-своему, но безоговорочно верим в его талант.

 Вечер. Мы вчетвером веселимся, повод для радости – выставка в другом городе, стране. Должны позвонить организаторы, сообщить время вылета, номер рейса. Дома уютная, расслабляющая атмосфера, мы пьем вино, смеемся. Все как члены одной семьи, родные, сроднившиеся.  Во время очередного взрыва смеха звонит телефон, я снимаю трубку. Голос на том конце провода умоляюще сообщает, что самолет будет готов завтра, далее следуют детали: пункт назначения, сроки и т.п. Чрезмерная благодарность и поспешное прощание звонившего будят во мне смутные сомнения, которые подтверждает Бухгалтер. Оказывается, информация о рейсе уже известна, а этот звонок не что иное, как просьба перегнать самолет с важным грузом. Художник в прошлом летчик, кроме него никто не может помочь. Прикидываю в уме, как он ко всему этому отнесется. По своей неосмотрительности сама того не подозревая я дала повод звонившему думать, что Художник не откажет.

 Далее действие переносится на пляж. Мы вдвоем с Х. валяемся на песке. Вечер чудесен, солнце садится в море, ветер трепет песок, взвихривая его в воздух. Из любопытства и по необходимости перевожу разговор  на тему о полетах. С умным видом говорю: «Тут летать нельзя из-за песчаных бурь %)». Художник улыбается. Я глажу его кожу. Лежим, наслаждаясь последними лучами солнца. Перед нами закат над городом. Пейзаж не реальный, а представляет собой картину, как декорация. Удивляюсь про себя, думаю – неплохая картина! Словно читая мои мысли, Художник говорит, передернувшись: «Ни дай Бог такое написать».

Спустя какое-то время, уже дома. Х. уже знает про самолет и груз. Сидим в креслах, он теребит в руках бутон розы. Легонько по-дружески толкаю его по плечу. Спрашиваю: «Ты знаешь, что завтра будешь летать?». Х. уходит. На блюдце остаются белые лепестки розы. Они привлекают мое внимание. Роза будто из теста или поролона. Лепестки толстые, мясистые, жирные. Перебираю их, пальцы пропитываются насыщенным розовым маслом.

На этом больше ничего не могу вспомнить, хотя снилось много чего. Такой вот кусочек чьей-то жизни.